Мощи святых:

1. Святого праведного Симеона Верхотурского.
2. Преподобного Далмата Исетского.
3. Святого праведного Феодора Ушакова.
4. Преподобного Феодора Санаксарского.
5. Преподобного Иова Почаевского.
6. Святых Вифлиемских младенцев-мучеников (икона в алтаре).
7. Святого праведного Феодора Томского.

Чтимые иконы:

1. Икона святого преподобного Серафима Саровского, вышитая руками монахинь Дивеевской обители с частицей покрова от мощей преподобного.
2. Икона святителя Николая Чудотворца с частицей гроба.
3. Икона Севастьяна Карагандинского с частицей гроба.
4. Икона св. Спиридона Тримифунтского с частицей тапочка от мощей.
5. Икона преподобного Симеона Мироточивого с частичкой чудотворной лозы.
6. Икона преподобных Германа и Савватия Соловецких с частицей от гроба.
7. Икона пророка Моисея Боговидца с камнем «Неопалимая Купина».

Свя­ти­тель Ни­ко­лай ро­дил­ся во вто­рой по­ло­вине III ве­ка в го­ро­де Па­та­ры, об­ла­сти Ли­кии в Ма­лой Азии. Ро­ди­те­ли его, Фе­о­фан и Нон­на, бы­ли из бла­го­род­но­го ро­да и весь­ма за­жи­точ­ны, что не ме­ша­ло им быть бла­го­че­сти­вы­ми хри­сти­а­на­ми, ми­ло­серд­ны­ми к бед­ным и усерд­ны­ми к Бо­гу.

До глу­бо­кой ста­ро­сти они не име­ли де­тей; в непре­стан­ной го­ря­чей мо­лит­ве они про­си­ли Все­выш­не­го дать им сы­на, обе­щая по­свя­тить его слу­же­нию Бо­гу. Мо­лит­ва их бы­ла услы­ша­на: Гос­подь да­ро­вал им сы­на, ко­то­рый при Свя­том Кре­ще­нии по­лу­чил имя Ни­ко­лай, что зна­чит по-гре­че­ски – «по­беж­да­ю­щий на­род».

Уже в пер­вые дни сво­е­го мла­ден­че­ства свя­ти­тель Ни­ко­лай по­ка­зал, что он пред­на­зна­чен на осо­бое слу­же­ние Гос­по­ду. Со­хра­ни­лось пре­да­ние, что во вре­мя Кре­ще­ния, ко­гда об­ряд был очень дли­тель­ным, он, ни­кем не под­дер­жи­ва­е­мый, про­сто­ял в ку­пе­ли в про­дол­же­ние трех ча­сов. С пер­вых же дней свя­ти­тель Ни­ко­лай на­чал стро­гую по­движ­ни­че­скую жизнь, ко­то­рой остал­ся ве­рен до гро­ба.

Все необыч­ное по­ве­де­ние ре­бен­ка по­ка­за­ло ро­ди­те­лям, что он станет ве­ли­ким угод­ни­ком Бо­жи­им, по­это­му они об­ра­ти­ли осо­бое вни­ма­ние на его вос­пи­та­ние и по­ста­ра­лись преж­де все­го вну­шить сы­ну ис­ти­ны хри­сти­ан­ства и на­пра­вить его на пра­вед­ную жизнь. От­рок вско­ре по­стиг, бла­го­да­ря бо­га­тым да­ро­ва­ни­ям, ру­ко­во­ди­мый Свя­тым Ду­хом, книж­ную пре­муд­рость.

Успе­вая в уче­нии, от­рок Ни­ко­лай успе­вал так­же и в бла­го­че­сти­вой жиз­ни. Его не за­ни­ма­ли пу­стые бе­се­ды сверст­ни­ков; за­ра­зи­тель­ный при­мер то­ва­ри­ще­ства, ве­ду­щий к че­му-ли­бо ху­до­му, ему был чужд.

Из­бе­гая су­ет­ных гре­хов­ных раз­вле­че­ний, от­рок Ни­ко­лай от­ли­чал­ся при­мер­ным це­ло­муд­ри­ем и из­бе­гал вся­ких нечи­стых по­мыс­лов. По­чти все вре­мя он про­во­дил в чте­нии Свя­щен­но­го Пи­са­ния, в по­дви­гах по­ста и мо­лит­вы. К хра­му Бо­жию пи­тал та­кую лю­бовь, что про­во­дил там ино­гда це­лые дни и но­чи в бо­го­мыс­лен­ной мо­лит­ве и чте­нии бо­же­ствен­ных книг.

Бла­го­че­сти­вая жизнь юно­го Ни­ко­лая ско­ро ста­ла из­вест­ной всем жи­те­лям го­ро­да Па­та­ры. Епи­ско­пом в этом го­ро­де был его дя­дя, по име­ни то­же Ни­ко­лай. За­ме­тив, что пле­мян­ник вы­де­ля­ет­ся сре­ди дру­гих мо­ло­дых лю­дей доб­ро­де­те­ля­ми и стро­гой по­движ­ни­че­ской жиз­нью, он стал уго­ва­ри­вать ро­ди­те­лей от­дать его на слу­же­ние Гос­по­ду. Они охот­но со­гла­си­лись, по­то­му что еще пе­ред рож­де­ни­ем сы­на да­ли та­кой обет. Дя­дя-епи­скоп по­свя­тил его в пре­сви­те­ра.

При со­вер­ше­нии над свя­ти­те­лем Ни­ко­ла­ем Та­ин­ства Свя­щен­ства епи­скоп, ис­пол­нен­ный Ду­ха Свя­то­го, про­ро­че­ски пред­ска­зал на­ро­ду ве­ли­кое бу­ду­щее угод­ни­ка Бо­жи­его: «Вот, бра­тие, я ви­жу но­вое солн­це, вос­хо­дя­щее над кон­ца­ми зем­ли, ко­то­рое явит­ся уте­ше­ни­ем для всех пе­чаль­ных. Бла­жен­но то ста­до, ко­то­рое удо­сто­ит­ся иметь та­ко­го пас­ты­ря! Хо­ро­шо он бу­дет па­сти ду­ши за­блуд­ших, пи­тая их на па­жи­тях бла­го­че­стия; и всем на­хо­дя­щим­ся в бе­дах явит­ся теп­лым по­мощ­ни­ком!»

При­няв сан свя­щен­ни­ка, свя­ти­тель Ни­ко­лай стал про­во­дить еще бо­лее стро­гую по­движ­ни­че­скую жизнь. По глу­бо­ко­му сми­ре­нию он со­вер­шал свои ду­хов­ные по­дви­ги на­едине. Но Про­мыс­лу Бо­жию угод­но бы­ло, чтобы доб­ро­де­тель­ная жизнь свя­ти­те­ля на­прав­ля­ла и дру­гих на путь ис­ти­ны.

Дя­дя-епи­скоп от­пра­вил­ся в Па­ле­сти­ну, а управ­ле­ние сво­ей епар­хи­ей по­ру­чил сво­е­му пле­мян­ни­ку-пре­сви­те­ру. Он всей ду­шой от­дал­ся вы­пол­не­нию мно­го­труд­ных обя­зан­но­стей епи­скоп­ско­го управ­ле­ния. Мно­го добра сде­лал он сво­ей пастве, про­яв­ляя ши­ро­кую бла­го­тво­ри­тель­ность. К то­му вре­ме­ни ро­ди­те­ли его умер­ли, оста­вив ему бо­га­тое на­след­ство, ко­то­рое все он упо­тре­бил на ока­за­ние по­мо­щи неиму­щим. Сле­ду­ю­щий слу­чай сви­де­тель­ству­ет к то­му же о его край­нем сми­ре­нии. В Па­та­рах жил один бед­ный че­ло­век, у ко­то­ро­го бы­ли три до­че­ри кра­са­ви­цы. Он был на­столь­ко бе­ден, что ему не на что бы­ло вы­дать за­муж сво­их до­че­рей. До че­го мо­жет до­ве­сти нуж­да че­ло­ве­ка, недо­ста­точ­но про­ник­ну­то­го хри­сти­ан­ским со­зна­ни­ем!

Несчаст­но­го от­ца нуж­да при­ве­ла к ужас­ной мыс­ли – по­жерт­во­вать че­стью сво­их до­че­рей и из их кра­со­ты из­влечь сред­ства, необ­хо­ди­мые для их при­да­но­го.

Но, к сча­стью, в их го­ро­де был доб­рый пас­тырь, свя­ти­тель Ни­ко­лай, бди­тель­но сле­див­ший за нуж­да­ми сво­ей паст­вы. По­лу­чив от Гос­по­да от­кро­ве­ние о пре­ступ­ном на­ме­ре­нии от­ца, он ре­шил из­ба­вить его от те­лес­ной ни­ще­ты, чтобы тем са­мым спа­сти его се­мей­ство от ду­хов­ной ги­бе­ли. Он за­ду­мал ока­зать бла­го­де­я­ние так, чтобы ни­кто не знал о нем как о бла­го­де­те­ле, не знал да­же тот, ко­му он сде­лал доб­ро.

Взяв боль­шой узел с зо­ло­том, в пол­ночь, ко­гда все спа­ли и не мог­ли его ви­деть, он по­до­шел к хи­жине несчаст­но­го от­ца и через ок­но бро­сил внутрь зо­ло­то, а сам по­спеш­но воз­вра­тил­ся до­мой. Наутро отец на­шел зо­ло­то, но не мог ве­дать, кто был его тай­ным бла­го­де­те­лем. Ре­шив, что Сам Про­мы­сел Бо­жий по­слал ему эту по­мощь, он воз­бла­го­да­рил Гос­по­да и вско­ре смог вы­дать за­муж стар­шую дочь.

Свя­ти­тель Ни­ко­лай, ко­гда уви­дел, что его бла­го­де­я­ние при­нес­ло над­ле­жа­щий плод, ре­шил до­ве­сти его до кон­ца. В од­ну из сле­ду­ю­щих но­чей он так­ же тай­но бро­сил через ок­но в хи­жи­ну бед­ня­ка дру­гой ме­шок с зо­ло­том.

Отец вско­ре вы­дал за­муж и вто­рую дочь, твер­до на­де­ясь, что Гос­подь та­ким же об­ра­зом ока­жет ми­лость и тре­тьей до­че­ри. Но он ре­шил во что бы то ни ста­ло узнать сво­е­го тай­но­го бла­го­де­те­ля и до­стой­но по­бла­го­да­рить его. Для это­го он не спал но­чей, вы­жи­дая его при­хо­да.

Недол­го ему при­шлось ждать: ско­ро при­шел и в тре­тий раз доб­рый пас­тырь Хри­стов. Услы­шав звон упав­ше­го зо­ло­та, отец по­спеш­но вы­шел из до­ма и до­гнал сво­е­го тай­но­го бла­го­де­те­ля. Узнав в нем свя­ти­те­ля Ни­ко­лая, он пал к его но­гам, це­ло­вал их и бла­го­да­рил его как осво­бо­ди­те­ля от ду­хов­ной ги­бе­ли.

По воз­вра­ще­нии дя­ди из Па­ле­сти­ны свя­ти­тель Ни­ко­лай сам со­брал­ся ту­да же. В пу­ти на ко­раб­ле он про­явил дар глу­бо­ко­го про­зре­ния и чу­до­тво­ре­ния: пред­воз­ве­стил на­сту­па­ю­щую же­сто­кую бу­рю и си­лой сво­ей мо­лит­вы усми­рил ее. Вско­ре здесь же на ко­раб­ле он со­вер­шил ве­ли­кое чу­до, вос­кре­сив юно­шу-мат­ро­са, ко­то­рый упал с мач­ты на па­лу­бу и раз­бил­ся на­смерть. В пу­ти ко­рабль ча­сто при­ста­вал к бе­ре­гу. Свя­ти­тель Ни­ко­лай вез­де при­ло­жил за­бо­ты к вра­че­ва­нию неду­гов местных жи­те­лей: од­них ис­це­лил от неиз­ле­чи­мых бо­лез­ней, из дру­гих из­гнал му­чив­ших их злых ду­хов, иным, на­ко­нец, по­дал уте­ше­ние в скор­бях.

По при­бы­тии в Па­ле­сти­ну свя­ти­тель Ни­ко­лай по­се­лил­ся непо­да­ле­ку от Иеру­са­ли­ма в се­ле­нии Бейт-Жа­ла (биб­лей­ская Ефраф­фа), ко­то­рое на­хо­дит­ся на пу­ти в Виф­ле­ем. Все жи­те­ли это­го бла­го­сло­вен­но­го се­ла – пра­во­слав­ные; там на­хо­дят­ся две пра­во­слав­ные церк­ви, из ко­то­рых од­на, во имя свя­ти­те­ля Ни­ко­лая, по­стро­е­на на том ме­сте, где неко­гда про­жи­вал свя­ти­тель в пе­ще­ре, слу­жа­щей те­перь ме­стом по­кло­не­ния.

Есть пре­да­ние, что во вре­мя по­се­ще­ния свя­тых мест Па­ле­сти­ны свя­ти­тель Ни­ко­лай по­же­лал од­на­жды но­чью по­мо­лить­ся в хра­ме; по­до­шел к две­рям, за­кры­тым на за­мок, и две­ри чу­дес­ной си­лой са­ми от­кры­лись, чтобы из­бран­ник Бо­жий мог вой­ти в храм и ис­пол­нить бла­го­че­сти­вое же­ла­ние сво­ей ду­ши.

Вос­пла­ме­нев лю­бо­вью к Бо­же­ствен­но­му Че­ло­ве­ко­люб­цу, свя­ти­тель Ни­ко­лай возы­мел же­ла­ние на­все­гда остать­ся в Па­ле­стине, уда­лить­ся от лю­дей и втайне под­ви­зать­ся пе­ред Небес­ным От­цом.

Но Гос­по­ду угод­но бы­ло, чтобы та­кой све­тиль­ник ве­ры не оста­вал­ся под спу­дом в пу­стыне, но яр­ко осве­щал Ли­кий­скую стра­ну. И вот по из­во­ле­нию свы­ше бла­го­че­сти­вый пре­сви­тер воз­вра­тил­ся на ро­ди­ну.

Же­лая уда­лить­ся от су­е­ты мир­ской, свя­ти­тель Ни­ко­лай от­пра­вил­ся не в Па­та­ры, а в Си­он­скую оби­тель, ос­но­ван­ную его дя­дей-епи­ско­пом, где он был при­нят бра­ти­ею с боль­шой ра­до­стью. В ти­хом уеди­не­нии мо­на­ше­ской ке­ллии он ду­мал остать­ся на всю жизнь. Но на­сту­пи­ло вре­мя, ко­гда ве­ли­кий угод­ник Бо­жий дол­жен был вы­сту­пить вер­хов­ным ру­ко­во­ди­те­лем Ли­кий­ской Церк­ви, чтобы про­све­щать лю­дей све­том еван­гель­ско­го уче­ния и сво­ей доб­ро­де­тель­ной жиз­нью.

Од­на­жды, стоя на мо­лит­ве, он услы­шал глас: «Ни­ко­лай! Ты дол­жен всту­пить на слу­же­ние на­ро­ду, ес­ли хо­чешь по­лу­чить ве­нец от Ме­ня!»

Свя­щен­ный ужас объ­ял пре­сви­те­ра Ни­ко­лая: что имен­но по­веле­ва­ет со­вер­шить ему чуд­ный глас? «Ни­ко­лай! Эта оби­тель – не та ни­ва, на ко­то­рой мо­жешь ты при­не­сти ожи­да­е­мый Мной от те­бя плод. Уй­ди от­сю­да и пой­ди в мир, к лю­дям, чтобы про­сла­ви­лось в те­бе имя Мое!»

По­ви­ну­ясь это­му ве­ле­нию, свя­ти­тель Ни­ко­лай уда­лил­ся из оби­те­ли и ме­стом жи­тель­ства из­брал не свой го­род Па­та­ры, где все его зна­ли и ока­зы­ва­ли ему по­че­сти, а боль­шой го­род Ми­ры, сто­ли­цу и мит­ро­по­лию Ли­кий­ской зем­ли, где, ни­кем не зна­е­мый, он мог ско­рее из­бег­нуть мир­ской сла­вы. Жил он как ни­щий, не имел где при­к­ло­нить го­ло­ву, но неиз­беж­но по­се­щал все цер­ков­ные служ­бы. На­сколь­ко угод­ник Бо­жий сми­рял се­бя, на­столь­ко Гос­подь, уни­жа­ю­щий гор­дых и воз­вы­ша­ю­щий сми­рен­ных, воз­вы­сил его. Скон­чал­ся ар­хи­епи­скоп всей Ли­кий­ской стра­ны Иоанн. Для из­бра­ния но­во­го ар­хи­епи­ско­па со­бра­лись в Ми­ры все мест­ные ар­хи­ереи. Мно­го бы­ло пред­ло­же­но к из­бра­нию ум­ных и чест­ных лю­дей, но об­ще­го со­гла­сия не бы­ло. Гос­подь су­лил для за­ня­тия этой долж­но­сти бо­лее до­стой­но­го му­жа, чем те, ко­то­рые на­хо­ди­лись в их сре­де. Епи­ско­пы усерд­но мо­ли­лись Бо­гу, про­ся ука­зать ли­цо наи­бо­лее до­стой­ное.

Од­но­му из ста­рей­ших епи­ско­пов явил­ся в ви­де­нии муж, оза­рен­ный незем­ным све­том, и по­ве­лел в эту ночь стать в при­тво­ре хра­ма и за­ме­тить, кто пер­вый при­дет в храм на утрен­нее бо­го­слу­же­ние: это и есть угод­ный Гос­по­ду муж, ко­то­ро­го епи­ско­пы долж­ны по­ста­вить сво­им ар­хи­епи­ско­пом; от­кры­то бы­ло и имя его – Ни­ко­лай.

По­лу­чив сие бо­же­ствен­ное от­кро­ве­ние, ста­рец епи­скоп со­об­щил о нем дру­гим, ко­то­рые в ча­я­нии ми­ло­сти Бо­жи­ей еще уси­ли­ли свои мо­лит­вы.

С на­ступ­ле­ни­ем но­чи ста­рец епи­скоп стал в при­тво­ре хра­ма, ожи­дая при­бы­тия из­бран­ни­ка. Свя­ти­тель Ни­ко­лай, встав с по­лу­но­чи, при­шел в храм. Его оста­но­вил ста­рец и спро­сил о име­ни. Он ти­хо и скром­но от­ве­тил: «На­зы­ва­юсь я Ни­ко­лай, раб свя­ты­ни тво­ея, вла­ды­ко!»

По име­ни и глу­бо­ко­му сми­ре­нию при­быв­ше­го ста­рец убе­дил­ся, что он и есть из­бран­ник Бо­жий. Он взял его за ру­ку и по­вел на со­бор епи­ско­пов. Все с ра­до­стью при­ня­ли его и по­ста­ви­ли на се­ре­ди­ну хра­ма. Несмот­ря на ноч­ное вре­мя, весть о чу­дес­ном из­бра­нии раз­нес­лась по го­ро­ду; со­бра­лось мно­же­ство на­ро­да. Ста­рец епи­скоп, спо­до­бив­ший­ся ви­де­ния, об­ра­тил­ся ко всем со сло­ва­ми: «При­ми­те, бра­тие, сво­е­го пас­ты­ря, ко­то­ро­го по­ма­зал для вас Свя­той Дух и ко­то­ро­му он по­ру­чил управ­ле­ние ва­ших душ. Не че­ло­ве­че­ский со­бор, а Суд Бо­жий по­ста­вил его. Вот те­перь мы име­ем то­го, ко­го жда­ли, при­ня­ли и об­ре­ли, ко­го ис­ка­ли. Под его муд­рым ру­ко­вод­ством мы сме­ло мо­жем на­де­ять­ся пред­стать Гос­по­ду в день Его сла­вы и су­да!»

При вступ­ле­нии в управ­ле­ние Мир­ли­кий­ской епар­хи­ей свя­ти­тель Ни­ко­лай ска­зал сам в се­бе: «Те­перь, Ни­ко­лай, твой сан и твоя долж­ность тре­бу­ют от те­бя, чтобы ты все­це­ло жил не для се­бя, а для дру­гих!»

Те­перь он не стал скры­вать свои доб­рые де­ла для бла­га паст­вы и для про­слав­ле­ния име­ни Бо­жи­его; но был, как все­гда, кро­ток и сми­рен ду­хом, незлоб­лив серд­цем, чужд вся­кой над­мен­но­сти и свое­ко­ры­стия; со­блю­дал стро­гую уме­рен­ность и про­сто­ту: но­сил про­стую одеж­ду, вку­шал пост­ную пи­щу раз в сут­ки – ве­че­ром. Це­лый день ве­ли­кий ар­хи­пас­тырь тво­рил де­ла бла­го­че­стия и пас­тыр­ско­го слу­же­ния. Две­ри его до­ма бы­ли от­кры­ты для всех: каж­до­го он при­ни­мал с лю­бо­вью и ра­ду­ши­ем, яв­ля­ясь для си­рот от­цом, для ни­щих – пи­та­те­лем, для пла­чу­щих – уте­ши­те­лем, для при­тес­нен­ных – за­ступ­ни­ком. Паства его про­цве­та­ла.

Но при­бли­жа­лись дни ис­пы­та­ний. Цер­ковь Хри­сто­ва под­верг­лась го­не­ни­ям им­пе­ра­то­ра Дио­кли­ти­а­на (285–305 гг.). Хра­мы раз­ру­ша­лись, бо­же­ствен­ные и бо­го­слу­жеб­ные кни­ги сжи­га­лись; епи­ско­пы и свя­щен­ни­ки за­клю­ча­лись в тем­ни­цы и пре­да­ва­лись пыт­кам. Все хри­сти­ане под­вер­га­лись вся­че­ским оби­дам и му­че­ни­ям. Го­не­ние до­шло и до Ли­кий­ской Церк­ви.

Свя­ти­тель Ни­ко­лай в эти труд­ные дни под­дер­жи­вал в ве­ре свою паст­ву, гром­ко и от­кры­то про­по­ве­дуя имя Бо­жие, за что был за­клю­чен в тем­ни­цу, где не пе­ре­ста­вал укреп­лять ве­ру сре­ди за­клю­чен­ных и утвер­ждал их в креп­ком ис­по­ве­да­нии Гос­по­да, чтобы они бы­ли го­то­вы по­стра­дать за Хри­ста.

Пре­ем­ник Дио­кли­ти­а­на Га­ле­рий пре­кра­тил го­не­ния. Свя­ти­тель Ни­ко­лай по вы­хо­де из тем­ни­цы сно­ва за­нял Мир­ли­кий­скую ка­фед­ру и с еще боль­шей рев­но­стью от­дал­ся ис­пол­не­нию сво­их вы­со­ких обя­зан­но­стей. Он про­сла­вил­ся осо­бен­но рев­но­стью по утвер­жде­нию пра­во­слав­ной ве­ры и ис­ко­ре­не­нию язы­че­ства и ере­сей.

Осо­бен­но силь­но по­стра­да­ла Цер­ковь Хри­сто­ва в на­ча­ле IV ве­ка от ере­си Ария (он от­вер­гал бо­же­ство Сы­на Бо­жия и не при­зна­вал Его Еди­но­сущ­ным От­цу).

Же­лая во­дво­рить в ста­де Хри­сто­вом мир, по­тря­сен­ный ере­сью Ари­е­ва лже­уче­ния, рав­ноап­о­столь­ный им­пе­ра­тор Кон­стан­тин со­звал Пер­вый Все­лен­ский Со­бор 325 го­да в Ни­кее, где под пред­се­да­тель­ством им­пе­ра­то­ра со­бра­лись три­ста во­сем­на­дцать ар­хи­ере­ев; здесь бы­ло под­верг­ну­то осуж­де­нию уче­ние Ария и его по­сле­до­ва­те­лей.

Осо­бен­но под­ви­за­лись на этом Со­бо­ре свя­ти­тель Афа­на­сий Алек­сан­дрий­ский и свя­ти­тель Ни­ко­лай. Про­чие свя­ти­те­ли за­щи­ща­ли пра­во­сла­вие по­мо­щью сво­е­го про­све­ще­ния. Свя­ти­тель Ни­ко­лай же за­щи­щал ве­ру са­мою же ве­рою – тем, что все хри­сти­ане, на­чи­ная с апо­сто­лов, ве­ро­ва­ли в Бо­же­ство Иису­са Хри­ста.

Есть пре­да­ние, что во вре­мя од­но­го из со­бор­ных за­се­да­ний, не стер­пев бо­го­хуль­ства Ария, свя­ти­тель Ни­ко­лай уда­рил это­го ере­ти­ка по ще­ке. От­цы Со­бо­ра со­чли та­кой по­сту­пок из­ли­ше­ством рев­но­сти, ли­ши­ли свя­ти­те­ля Ни­ко­лая пре­иму­ще­ства его ар­хи­ерей­ско­го са­на – омо­фо­ра и за­клю­чи­ли его в тю­рем­ную баш­ню. Но вско­ре они убе­ди­лись в право­те свя­ти­те­ля Ни­ко­лая, тем бо­лее, что мно­гие из них име­ли ви­де­ние, ко­гда пред их оча­ми Гос­подь наш Иисус Хри­стос по­дал свя­ти­те­лю Ни­ко­лаю Еван­ге­лие, а Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­ца воз­ло­жи­ла на него омо­фор. Они осво­бо­ди­ли его из за­клю­че­ния, воз­вра­ти­ли ему его преж­ний сан и про­сла­ви­ли его как ве­ли­ко­го угод­ни­ка Бо­жи­его.

Мест­ное пре­да­ние Ни­кей­ской Церк­ви не толь­ко вер­но со­хра­ня­ет па­мять о свя­ти­те­ле Ни­ко­лае, но и рез­ко вы­де­ля­ет его из чис­ла трех­сот во­сем­на­дца­ти от­цов, ко­то­рых счи­та­ет всех сво­и­ми по­кро­ви­те­ля­ми. Да­же тур­ки-му­суль­мане име­ют глу­бо­кое ува­же­ние к свя­ти­те­лю: в башне они до се­го вре­ме­ни бе­реж­но хра­нят ту тем­ни­цу, где был за­клю­чен этот ве­ли­кий муж.

По воз­вра­ще­нии с Со­бо­ра свя­ти­тель Ни­ко­лай про­дол­жал свою бла­го­твор­ную пас­тыр­скую де­я­тель­ность по устрой­ству Церк­ви Хри­сто­вой: утвер­ждал в ве­ре хри­сти­ан, об­ра­щал к ис­тин­ной ве­ре языч­ни­ков и вра­зум­лял ере­ти­ков, спа­сая тем их от ги­бе­ли.

За­бо­тясь о ду­хов­ных нуж­дах сво­ей паст­вы, свя­ти­тель Ни­ко­лай не пре­не­бре­гал удо­вле­тво­ре­ни­ем их те­лес­ных по­треб­но­стей. Ко­гда в Ли­кии на­сту­пил ве­ли­кий го­лод, доб­рый пас­тырь, чтобы спа­сти го­ло­да­ю­щих, со­тво­рил но­вое чу­до: один тор­го­вец на­гру­зил боль­шой ко­рабль хле­бом и на­ка­нуне от­плы­тия ку­да-то на за­пад уви­дел во сне свя­ти­те­ля Ни­ко­лая, ко­то­рый по­ве­лел ему до­ста­вить весь хлеб в Ли­кию, ибо он по­ку­па­ет у него весь груз и да­ет ему в за­да­ток три зо­ло­тые мо­не­ты. Проснув­шись, ку­пец был очень удив­лен, най­дя за­жа­ты­ми у се­бя в ру­ке дей­стви­тель­но три зо­ло­тые мо­не­ты. Он по­нял, что это бы­ло по­ве­ле­ние свы­ше, при­вез хлеб в Ли­кию, и го­ло­да­ю­щие бы­ли спа­се­ны. Здесь он рас­ска­зал о ви­де­нии, и граж­дане по его опи­са­нию узна­ли сво­е­го ар­хи­епи­ско­па.

Еще при жиз­ни сво­ей свя­ти­тель Ни­ко­лай про­сла­вил­ся как уми­ро­тво­ри­тель враж­ду­ю­щих, за­щит­ник невин­но осуж­ден­ных и из­ба­ви­тель от на­прас­ной смер­ти.

В цар­ство­ва­ние Кон­стан­ти­на Ве­ли­ко­го в стране Фри­гии вспых­нул мя­теж. Для его усми­ре­ния царь по­слал ту­да вой­ско под на­чаль­ством трех во­е­вод: Непо­ти­а­на, Ур­са и Эр­пи­ли­о­на. Ко­раб­ли их при­би­ло бу­рей к бе­ре­гам Ли­кии, где им при­шлось сто­ять дол­го. При­па­сы ис­то­щи­лись, – ста­ли гра­бить на­се­ле­ние, ко­то­рое со­про­тив­ля­лось, при­чем про­изо­шла же­сто­кая схват­ка у го­ро­да Пла­ко­мат. Узнав об этом, свя­ти­тель Ни­ко­лай лич­но при­был ту­да, пре­кра­тил враж­ду, за­тем вме­сте с тре­мя во­е­во­да­ми от­пра­вил­ся во Фри­гию, где доб­рым сло­вом и уве­ще­ва­ни­ем, без при­ме­не­ния во­ен­ной си­лы, усми­рил мя­теж. Здесь ему со­об­щи­ли, что во вре­мя его от­сут­ствия из го­ро­да Ми­ры та­мош­ний гра­до­пра­ви­тель Ев­ста­фий невин­но осу­дил на смерт­ную казнь трех граж­дан, окле­ве­тан­ных вра­га­ми. Свя­ти­тель Ни­ко­лай по­спе­шил в Ми­ры, и с ним – трое цар­ских во­е­вод, ко­то­рым очень по­лю­бил­ся этот доб­рый ар­хи­ерей, ока­зав­ший им ве­ли­кую услу­гу.

В Ми­ры при­бы­ли они в са­мый мо­мент каз­ни. Па­лач уже за­но­сит меч, чтобы обез­гла­вить несчаст­ных, но свя­ти­тель Ни­ко­лай власт­ной ру­кой вы­ры­ва­ет у него меч и по­веле­ва­ет осво­бо­дить невин­но осуж­ден­ных. Ни­кто из при­сут­ству­ю­щих не осме­лил­ся про­ти­вить­ся ему: все по­ня­ли, что тво­рит­ся во­ля Бо­жия. Трое цар­ских во­е­вод ди­ви­лись се­му, не по­до­зре­вая, что вско­ре и им са­мим по­на­до­бит­ся чу­дес­ное за­ступ­ни­че­ство свя­ти­те­ля.

Воз­вра­тив­шись ко дво­ру, они за­слу­жи­ли по­чет и бла­го­склон­ность ца­ря, чем вы­зва­ли за­висть и враж­ду со сто­ро­ны про­чих ца­ре­двор­цев, ко­то­рые окле­ве­та­ли пе­ред ца­рем этих трех во­е­вод, буд­то они пы­та­лись за­хва­тить власть. За­вист­ли­вые кле­вет­ни­ки су­ме­ли убе­дить ца­ря: трое во­е­вод бы­ли за­клю­че­ны в тем­ни­цу и осуж­де­ны на смерть. Тю­рем­ный сто­рож пре­ду­пре­дил их, что казнь долж­на со­сто­ять­ся на дру­гой день. Невин­но осуж­ден­ные ста­ли го­ря­чо мо­лить­ся Бо­гу, про­ся за­ступ­ни­че­ства через свя­ти­те­ля Ни­ко­лая. В ту же ночь угод­ник Бо­жий явил­ся во сне ца­рю и власт­но по­тре­бо­вал осво­бож­де­ния трех во­е­вод, угро­жая под­нять мя­теж и ли­шить ца­ря вла­сти.

«Кто ты, что сме­ешь тре­бо­вать и угро­жать ца­рю?»

«Я – Ни­ко­лай, Мир Ли­кий­ских ар­хи­епи­скоп!»

Проснув­шись, царь стал раз­мыш­лять об этом сне. В ту же ночь свя­ти­тель Ни­ко­лай явил­ся так­же на­чаль­ни­ку го­ро­да Евла­вию и по­тре­бо­вал осво­бож­де­ния невин­но осуж­ден­ных.

Царь при­звал к се­бе Евла­вия и, узнав, что и он имел та­кое же ви­де­ние, ве­лел при­ве­сти трех во­е­вод.

«Ка­кое кол­дов­ство де­ла­е­те вы, чтобы да­вать мне и Евла­вию ви­де­ния во сне?» – спро­сил царь и рас­ска­зал им о яв­ле­нии свя­ти­те­ля Ни­ко­лая.

«Мы не де­ла­ем ни­ка­ко­го кол­дов­ства, – от­ве­ча­ли во­е­во­ды, – но са­ми ра­нее бы­ли сви­де­те­ля­ми, как этот ар­хи­ерей спас в Ми­рах невин­ных лю­дей от смерт­ной каз­ни!»

Царь ве­лел рас­смот­реть их де­ло и, убе­див­шись в их неви­нов­но­сти, от­пу­стил.

Свя­ти­тель во вре­мя сво­ей жиз­ни ока­зы­вал по­мощь лю­дям, да­же со­всем его не знав­шим. Од­на­жды ко­рабль, плыв­ший из Егип­та в Ли­кию, был за­стиг­нут силь­ней­шей бу­рей. Со­рва­ло на нем па­ру­са, сло­ма­ло мач­ты, вол­ны го­то­вы бы­ли по­гло­тить ко­рабль, об­ре­чен­ный на неми­ну­е­мую ги­бель. Ни­ка­кие си­лы че­ло­ве­че­ские не мог­ли ее предот­вра­тить. Од­на на­деж­да – про­сить по­мо­щи у свя­ти­те­ля Ни­ко­лая, ко­то­ро­го, прав­да, ни один из этих мо­ря­ков ни­ко­гда не ви­дел, но все зна­ли о его чу­дес­ном за­ступ­ни­че­стве. По­ги­ба­ю­щие ко­ра­бель­щи­ки ста­ли го­ря­чо мо­лить­ся, – и вот свя­ти­тель Ни­ко­лай по­явил­ся на кор­ме у ру­ля, стал уп­рав­лять ко­раб­лем и бла­го­по­луч­но при­вел его в га­вань.

Об­ра­ща­лись к нему не толь­ко ве­ру­ю­щие, но и языч­ни­ки, и свя­ти­тель от­зы­вал­ся сво­ей неиз­мен­ной чуд­ной по­мо­щью всем, ис­кав­шим ее. У спа­са­е­мых им от те­лес­ных бед он воз­буж­дал рас­ка­я­ние в гре­хах и же­ла­ние ис­пра­вить свою жизнь.

По сло­вам свя­то­го Ан­дрея Крит­ско­го, свя­ти­тель Ни­ко­лай яв­лял­ся к лю­дям, обре­ме­нен­ным раз­лич­ны­ми бед­стви­я­ми, по­да­вал им по­мощь и спа­сал их от смер­ти: «Сво­и­ми де­ла­ми и доб­ро­де­тель­ной жиз­нью свя­ти­тель Ни­ко­лай си­ял в Ми­рах, как звез­да утрен­няя сре­ди об­ла­ков, как ме­сяц кра­си­вый в пол­но­лу­нии сво­ем. Для Церк­ви Хри­сто­вой он был яр­ко си­я­ю­щим солн­цем, укра­шал Ее, как ли­лия при ис­точ­ни­ке, был для Нее ми­ром бла­го­ухан­ным!»

До глу­бо­кой ста­ро­сти спо­до­бил Гос­подь до­жить Сво­е­го ве­ли­ко­го угод­ни­ка. Но на­сту­пи­ло вре­мя, ко­гда и он дол­жен был от­дать об­щий долг че­ло­ве­че­ско­го есте­ства. По­сле непро­дол­жи­тель­ной бо­лез­ни он мир­но скон­чал­ся 6 де­каб­ря 342 го­да и был по­гре­бен в со­бор­ной церк­ви го­ро­да Ми­ры.

При жиз­ни сво­ей свя­ти­тель Ни­ко­лай был бла­го­де­те­лем ро­да че­ло­ве­че­ско­го; не пе­ре­стал он им быть и по­сле сво­ей смер­ти. Гос­подь спо­до­бил его чест­ное те­ло нетле­ния и осо­бой чу­до­твор­ной си­лы. Мо­щи его на­ча­ли – и про­дол­жа­ют по сей день – ис­то­чать бла­го­ухан­ное ми­ро, об­ла­да­ю­щее да­ром чу­до­тво­ре­ния.

Про­шло семь­сот с лиш­ним лет по­сле кон­чи­ны угод­ни­ка Бо­жи­его. Го­род Ми­ры и вся Ли­кий­ская стра­на бы­ли раз­ру­ше­ны са­ра­ци­на­ми. Раз­ва­ли­ны хра­ма с гроб­ни­цей свя­ти­те­ля бы­ли в за­пу­сте­нии и охра­ня­лись лишь несколь­ки­ми бла­го­че­сти­вы­ми мо­на­ха­ми.

В 1087 го­ду свя­ти­тель Ни­ко­лай явил­ся во сне од­но­му апу­лий­ско­му свя­щен­ни­ку го­ро­да Ба­ри (в юж­ной Ита­лии) и по­ве­лел пе­ре­не­сти его мо­щи в этот го­род.

Пре­сви­те­ры и знат­ные го­ро­жане сна­ря­ди­ли для этой це­ли три ко­раб­ля и под ви­дом тор­гов­цев от­пра­ви­лись в путь. Эта предо­сто­рож­ность бы­ла нуж­на для то­го, чтобы усы­пить бди­тель­ность ве­не­ци­ан­цев, ко­то­рые, про­ве­дав о при­го­тов­ле­ни­ях жи­те­лей Ба­ри, име­ли на­ме­ре­ние их опе­ре­дить и при­вез­ти мо­щи свя­ти­те­ля в свой го­род.

Ба­ряне окруж­ным пу­тем, через Еги­пет и Па­ле­сти­ну, за­хо­дя в пор­ты и ве­дя тор­гов­лю, как про­стые куп­цы, при­бы­ли, на­ко­нец, в Ли­кий­скую зем­лю. По­слан­ные раз­вед­чи­ки со­об­щи­ли, что ни­ка­кой стра­жи у гроб­ни­цы нет, и ее охра­ня­ют толь­ко че­ты­ре ста­ри­ка-мо­на­ха. Ба­ряне при­шли в Ми­ры, где, не зная точ­но­го ме­сто­по­ло­же­ния гроб­ни­цы, пы­та­лись под­ку­пить мо­на­хов, пред­ло­жив им три­ста зо­ло­тых монет, но вви­ду их от­ка­за при­ме­ни­ли си­лу: свя­за­ли мо­на­хов и под угро­зой пы­ток за­ста­ви­ли од­но­го ма­ло­душ­но­го ука­зать им ме­сто­на­хож­де­ние гроб­ни­цы.

Чу­дес­но со­хра­нив­ша­я­ся гроб­ни­ца бе­ло­го мра­мо­ра бы­ла вскры­та. Она ока­за­лась на­пол­нен­ной до кра­ев бла­го­ухан­ным ми­ром, в ко­то­ром и бы­ли по­гру­же­ны мо­щи свя­ти­те­ля. Не имея воз­мож­но­сти взять боль­шую и тя­же­лую гроб­ни­цу, ба­ряне пе­ре­ло­жи­ли мо­щи в за­го­тов­лен­ный ков­чег и от­пра­ви­лись в об­рат­ный путь.

Пу­те­ше­ствие дли­лось два­дцать дней, и 9 мая 1087 го­да они при­бы­ли в Ба­ри. Ве­ли­кой свя­тыне бы­ла устро­е­на тор­же­ствен­ная встре­ча при уча­стии мно­го­чис­лен­но­го ду­хо­вен­ства и все­го на­се­ле­ния. Вна­ча­ле мо­щи свя­ти­те­ля бы­ли по­ме­ще­ны в церк­ви свя­то­го Ев­ста­фия.

Мно­же­ство чу­дес про­ис­хо­ди­ло от них. Через два го­да бы­ла за­кон­че­на и освя­ще­на ниж­няя часть (крипт) но­во­го хра­ма во имя свя­то­го Ни­ко­лая, со­ору­жен­но­го на­ро­чи­то для хра­не­ния его мо­щей, ку­да они и бы­ли тор­же­ствен­но пе­ре­не­се­ны Па­пой Ур­ба­ном Вто­рым 1 ок­тяб­ря 1089 го­да.

Верх­няя часть хра­ма (ба­зи­ли­ка) бы­ла по­стро­е­на зна­чи­тель­но поз­же – 22 июня 1197 го­да.

Служ­ба свя­ти­те­лю, со­вер­ша­е­мая в день пе­ре­не­се­ния его мо­щей из Мир Ли­кий­ских в Бар­град – 9/22 мая – бы­ла со­став­ле­на в 1097 го­ду рус­ским пра­во­слав­ным ино­ком Пе­чер­ской оби­те­ли Гри­го­ри­ем и рус­ским мит­ро­по­ли­том Еф­ре­мом.

Свя­тая Цер­ковь Пра­во­слав­ная че­ству­ет па­мять свя­ти­те­ля Ни­ко­лая не толь­ко 6 де­каб­ря и 9 мая, но и еже­не­дель­но, каж­дый чет­верг, осо­бы­ми пес­но­пе­ни­я­ми.